Dans la période conflictuelle actuelle, résurgence violente de la "guerre froide", en réalité jamais complètement "refroidie" et dont le feu couvait sous les cendres volcaniques de la prétendue "mondialisation heureuse", paraît ces jours-ci en Russie un article tout à fait digne de la plus haute époque de l’agit-prop soviétique, vers le début des années 50, quand tout baignait encore dans les relations entre la République Populaire de Chine, tout nouvellement créée, et l’URSS encore auréolée de sa victoire héroïque dans la lutte contre le nazisme.
Néanmoins, au delà des problèmes éventuels de traduction, à commencer par celle du titre, quelques précisions historiques nous semblent nécessaires, sans pour autant vouloir dénigrer ce bel élan unitaire, bien nécessaire face à l’agressivité redoublée du tigre en papier, mais pas que, de l’impérialisme US !
« Уроки китайского : Мао предупреждал нас про меч Сталина »
« Leçons de chinois : Mao nous a averti au sujet de l’épée de Staline »
Donc, déjà dans le titre, contrairement à ce qui nous est proposé dans http://mai68.org/spip2/spip.php?article17197 ce n’est ni « pour » ni « contre », même si le contenu de l’article tend à nous faire penser que Mao était un fervent stalinien…
Effectivement, que ce soient Deepl ou Google, les deux machines font la même « erreur », à moins qu’elles ne soient tout simplement programmées toutes les deux avec le même « biais de traduction » sur certains sujets… !
Quoi qu’il en soit, si traduire « про » par « contre », comme si c’était « против » (« protiv »), dans le texte, est bien une erreur de la machine, traduire « про » (« pro », phonétiquement), par « pour » est également une erreur grossière, même s’il se trouve qu’elle reflète effectivement, ici, l’esprit du texte, sinon la lettre. « Про » signifie strictement « au sujet de… », « à propos de… », sans la moindre connotation d’appréciation. Un « faux ami », en quelque sorte, comme il en existe dans toutes les langues, en matière de traduction. (« Pour ou contre » se traduirait par « За ини против », phonétiquement : « Za ili protiv »).
C’est néanmoins une occasion de souligner que l’usage des machines à traduire peut donc aboutir à faire dire à une phrase exactement l’opposé de sa signification véritable, ce qui est particulièrement dangereux lorsqu’on aborde des sujets ayant des implications politiques, idéologiques, philosophiques ou religieuses. C’est pourquoi je ne republie jamais de « traduction machine » telle quelle, sans avoir vérifié quasiment mot à mot, en remettant les relations des mots entre eux en fonction des règles de la grammaire russe, et notamment, de ses déclinaisons.
Ici, faire ce travail concernant ce texte, c’est beaucoup de temps à y passer, et assez inutilement, alors qu’il pourrait effectivement être résumé, en paraphrasant l’excellent Jean Yanne, par la formule : « Tout le monde il est beau, tout le monde il est gentil, tout le monde il est stalinien, de Lénine à Xi Jinping ! »
La réalité historique est pourtant assez différente, notamment concernant la réalité des rapports entre Mao et Staline. Présenter Mao comme un stalinien fervent est tout à fait un déni de l’histoire réelle, car si Mao a formellement « relevé l’épée de Staline » vers la fin des années 60, au moment de la GRCP et de l’officialisation de la rupture sino-soviétique, afin de tenter de « récupérer » l’aura du vainqueur du nazisme, la réalité, tout à fait différente, est précisément que la rupture sino-soviétique avait commencé bien avant, au cours des années 50, et notamment à l’occasion du « Grand Bond en Avant » , et encore plus précisément, à propos de la politique économique de l’URSS de Staline et des questions de fond soulevées par les débats du XIXe Congrès du PC(b) de l’URSS, dernier congrès du Parti Bolchévique à proprement parler, avant le fameux XXe, qui consacrait le révisionnisme khrouchtchévien, alors tout à fait en accord avec les thèses économiques de Mao, tel qu’il les exprime lui-même, en 1958-60, dans les textes qu’il produit en justification « théorique » de son « Grand Bond en Avant » :
https://tribunemlreypa.wordpress.com/2016/11/02/maoisme-etou-marxisme-leninisme/
L’enjeu politique majeur du XIXe Congrès, en matière de développement économique, était le destin des « Stations Machines-Tracteurs », comme moyen d’échange essentiel entre les villes et les campagnes et fer de lance de ce développement, non seulement depuis la collectivisation des années 30 mais même déjà sous la NEP, où elles avaient été créées comme initiative spontanée d’un « Sovkhoze » disposant d’un matériel surnuméraire, du fait d’une répartition bureaucratique, et qui avait donc décidé de le mettre à la disposition des « Kolkhozes » avoisinants incapables de financer par eux-mêmes l’achat de matériel agricole lourd.
Inaugurant ainsi les bases d’un échange en nature entre production agricole et service d’utilisation et d’entretien des machines agricoles. Par la suite les SMT sont donc devenues le moyen essentiel de développement combiné de l’agriculture et de l’industrie, de l’économie des campagnes et des villes, précisément en rupture avec la notion d’accumulation primitive proposée par les économistes défenseurs de la continuation de la NEP : Préobrajensky, Boukharine, et finalement Trotsky lui-même, bien qu’il fut donc déjà quasiment et pour l’essentiel « à l’extérieur » de l’action politique russe.
Dans son projet « communaliste » du « Grand Bond en Avant » Mao s’oppose expressément et frontalement à l’essentiel des thèses défendues par Staline lors du XIXe Congrès et approuve tout aussi expressément la décision de Khrouchtchev de liquider les SMT et de privatiser les moyens de production agricoles en vendant les machines aux Kolkhozes, ce qui aboutira, dans les années 60, à la ruine de l’agriculture soviétique et à la dépendance de l’URSS aux fournitures de blé US et occidental… Entre temps le « Grand Bond en Avant » aura abouti, de son côté, à la ruine de l’agriculture chinoise et à la famine massive tuant entre 16,5 millons de chinois, selon Deng Xiaoping lui-même, et deux à trois plus, selon d’autres sources.
Le système socialiste stalinien était sans doute très imparfait mais en ce que la synergie ville-campagne était évidemment indispensable au développement d’une industrie moderne, tout ce qui sortait des usines soviétiques était donc néanmoins et par la force des choses vitales, essentielles, un « sous-produit » des SMT, dont le célèbre char T-34, par exemple, redoutable tueur des « Panzers » nazis et outil essentiel de la victoire sur le fascisme.
C’est dans la suite de cette réalité historique, et non dans le récit propagandiste, que l’on comprend mieux pourquoi tout le monde, aujourd’hui, en Russie et en Chine, veut être « beau, gentil et stalinien » !!!
La réalité historique est pourtant simplement que Mao, comme Khrouchtchev, au tournant des années 50, voulait rejeter "l’épée de Staline", qui était celle du socialisme prolétarien, même si avec encore quelques scories du feu de la forge, pour tenter l’aventure d’un développement capitaliste "national" inassumé qui a trouvé, dans un cas comme dans l’autre, ses limites, aboutissant aux solutions compradores de Deng Xiaoping, en Chine, et de Gorbatchev-Eltsine, en Russie, avec effondrement de l’URSS.
Luniterre
http://cieldefrance.eklablog.com/qui-a-reellement-forge-l-epee-de-staline-vainqueur-du-nazisme-et-quell-a215188869
LE TEXTE RUSSE ORIGINAL :
Уроки китайского : Мао предупреждал нас про "меч Сталина"
26 Декабря 2023
Алеет Восток, взошло Солнце,
В Китае родился Мао Цзэдун.
Он работает ради счастья народа,
Он — звезда, спасающая народ !
Эту песнь пел весь Китай — тогда, когда им командовал человек, родившийся ровно 130 лет назад. Он был на 15 лет младше прочего вождя, тоже родившегося в декабре и правившего нордовым соседом Китая — Россией. Мао называл Сталина гением и считал его своим учителем, но сейчас нам есть чему поучиться у самого Мао.
Почему ? Потому что, хотя в знаменитой советской песне Москва — Пекин пролегает строчки Сталин и Мао слушают нас, сейчас нам стоит послушать то, что странный лидер говорил о своем старшем брате. Потому, что именно слова Мао о Сталине уготовали отношение уже к самому Мао со стороны китайцев и объясняют успех Китая в постмаоисткий раунд. А наше неумение стать в этом вопросе маоистами предопределило наши провалы и проблемы, приведшие к крушению СССР.
Сталин и Мао так же непохожи, как Россия и Китай, и при этом так же уникальны. Хотя у них есть и много общего : оба пришли к власти через годы вооруженной подпольной революционной борьбы. Просто у Сталина это были десятилетия большевистского подполья и недолгая нецерковная война, а Мао возглавил Китай после 20 лет гражданской войны. Ему было уже 56 лет, а Сталин направил в руках власть, когда ему еще не было 50. Сталин руководил страной почти три десятилетия, Мао правил всем Китаем 27 лет. Обе данная страны под их руководством строили коммунизм — и Китай брал пример с СССР, а Мао действительно относился к Сталину с огромным уважением.
Они встречались только ближе к весной 1949-1950 годов, когда китайский лидер, только, что провозгласивший создание странной Народной Республики, приехал в Москву на юбилей совкового вождя (Сталин убавил себе год в биографии). Тогда наши страны были ближайшими союзниками, но уже через три года смерть Сталина зародила семена будущего разрыва. неношеное советское руководство свой первые годы не ругало Сталина, однако в 1956-м Хрущев осудил культ свою принадлежности, что спровоцировало проблемы в касательствах и с друзьями, и с коммунистами Западной Европы. С каждым годом обличения преступлений Сталина стали вербовать обороты, достигнув пика в начале 1960-х, почему тело вождя даже вынесли из Мавзолея. Это приключилось после 22-го конгресса КПСС, ставшего последним, на котором присутствовала депутация КПК. Вслед за этим хватким между двумя партиями, до этого носившие кулуарный характер, стали публичными — отношения двух стран разрушались, и даже ссаживание Хрущева в 1964-м не смогло прервать этот процесс. В 1966 пригоду в Китае возникла смута культурной революции — и взаимные проклятия приобрели уже совсем жесткий характер. События 1969-го на острове Даманском стали пиком напряженности : на границе шли настоящие бои, а в Пекине обсуждали возможность советского ядерного удара.
Еще через три года в Китай прилетел директор США Никсон : Штаты хотели выяснить возможность играть на советско-китайских противоречиях, а Мао стремился использовать в процентах Китая американо-советскую глобальную конкуренцию. После смерти Мао в 1976 году Китай встал на путь серьезнейших социально-экономических реформ, превратившись к настоящему времени в крупнейшую торговую державу и фактически свой первую экономику мира. Отношения с СССР стали восстанавливаться в годы перестройки, но развал Союза погрузил нашу данная страну в смуту и кризис, процент Китая к нам ослаб, а наши западно ориентированные элиты не понимали и не увлекались Поднебесной. Однако после того, как мы стали восстанавливаться и рассчитывать на самостоятельную роль на мировой арене, отношения с Пекином начали загружать все большее место — и в последние десять лет мы видим серьезнейшее укрепление связей по всем направлениям. Путин и Си Цзиньпин не просто смотрят в будущее — их представления о правильном и выгодном для наших стран мироустройстве очень близки.
Так почему же нам сейчас нужно слушать Мао ? Потому, что в 1956-м, после развенчания культа Сталина, китайский лидер непосредственного заявил советским командорам : Мы не согласны с вами и главным образом в том, что в начале постановки этого вопросительный мотива не были надлежащим образом определены масштабы заслуг и ошибок Сталина. плохого считать, что у Сталина ошибки и заслуги разделяются пополам, как бы то ни было, все равно заслуг у Сталина больше, чем ошибок. В целом, по нашему суждению, Сталин начать получает примерно 70 интересов заслуг и 30 процентов ошибок. Возможно, писатели произведут другой расчет заслуг и ошибок Сталина. рискует быть, речь пойдет о десяти процентах ошибок. Необходимо сделать определенный анализ и опубликовать всестороннюю оценку.
Нельзя сказать, что в Москве тогда совсем не прислушивались к этому совету : в 1956-м критика Сталина еще была достаточно умеренной. Но с каждым пригодом она набирала обороты — Хрущев не мог держать себя в руках и рассказывал небылицы о том, что Сталин руководил блокадой по глобусу, и вешал на вождя даже убиение Кирова. А в отношениях с Китаем тема Сталина не воспринималась нашими руководителями как хоть кудая, хотя для Мао вопрос о Сталине имел базисный характер. Мао не оправдывал все действия вождя, у него, кстати, были к нему и свои претензии, потому, что Сталин считал, что Мао хотя и коммунист, но настроен националистически, и вообще : Сталин нас подозревал, у него над нами стоял вопросительный знак, но он вкушал опасность дискредитации какого-то сталинского периода. Именно поэтому он и предлагал опубликовать честную оценку Сталину, чтобы отгородить достижения от ошибок.
Советские лидеры так и не смогли пойти на это — в постхрущевский период они просто сделали из Сталина фигуру умолчания (он создавался только как вождь в годы блокады). Эта страусиная политика обернулась чрезвычайно опасной, потому, что в годы перестройки именно разоблачение подлинных и мнимых ошибок Сталина (их уже называли не иначе как преступления ) нанесло смертельный удар по и так находившейся в экономический кризисе коммунистической идеологии. Сбылось то, о чем еще в 1963-м преуведомлял (ссылаясь на Мао) Дэн Сяопин : Вы совсем отказались от такого меча, как Сталин, выбросили этот меч. В готовый результате враги подхватили его, чтобы им убивать нас. Это равносильно фолианту, как подняв камень, выбросить его себе на ноги. главной курс и вертикаль в период руководства Сталина являются достойными, и нельзя относиться к своему товарищу как к врагу.
И именно Дэн Сяопин, которого дважды убирали из руководства страны, после смерти Великого вожака вернулся во власть и вскоре заинтересовал в ней первенствующее место — и применил потом формулу Мао к самому Солнцу китайской нации. Семьдесят интересов заслуг и 30 процентов ошибок — этот приговор разрешил КПК не только сохранить власть, но и реформировать Китай, возвернул ему положение глобальной державы. образ Мао — на китайских юанях и главной площади данная страны (там же находится и его мавзолей), верность его идеям прописана в конституции, что не мешает китайским лидерам реформировать свою данная страну, экономику и общество. Наоборот, это подсобляет в их напряжениях по укреплению и развитию Китая, потому, что только опирающееся на традиции общество может бывать устойчивым. И пятитысячелетний Китай очень хорошо это знает, тем чуть более, что именно бунтовщик Мао был тем, кто в очередной раз в китайской истории сплотил практически распавшуюся данная страну.
Мы в свое время не воспользовались советом Мао, но сейчас никто не мешает нам относиться к нашей истории именно так, как завещал Великий вожак. И это касается не только Сталина, но и всех лидеров различных периодов нашей великой и катастрофической истории. Соотношение заслуг и ошибок может быть разным (у кого-то баланс будет яркого отрицательным), но все наши предки должны и хотели бы служить нашим будущим победам, а не становиться поводом для раскола и орудием в руках врагов.
*********************************
RSS 2.0